|
Игумен Вениамин (Новик)
КАК БИБЛИЯ СПАСЛА
ЗАПАД
К 100-летию книги Макса Вебера
"Протестантская этика и дух капитализма"
Совсем краткий курс
Много верного и интересного марксисты
подметили на рубеже XIX – XXвв. И про
эксплуатацию народа, и "кому что и где
выгодно", и об отчуждении человека от
самого себя и других, и про смену
общественных формаций, и про
империализм, как последнюю стадию
капитализма и т. д. Во всём этом было
много верного. Ещё теоретики марксизма
(не будучи пролетариями) назначили
пролетариат на роль гегемона истории,
провозгласили необходимость классовой
борьбы на уничтожение и пообещали новый
рай – коммунизм. Марксисты разоблачили
также религию как "опиум для народа",
как ложное компенсаторное средство для
угнетенных.
Проглядели марксисты лишь одно: что по
вечерам в миллионах протестантских домов
разного достатка Северной Европы и США
отцы семейств с Библией в руках тихо
объясняли своим детям: что такое хорошо,
и что такое плохо, и почему надо
выполнять заповеди Божии (Голливуд на
эту тему фильмов, увы, не снимал).
Потому что никакие экономические теории
и ноу-хау сами по себе ничего не значат,
если у народа нет изначальных этических
ценностей, которые должны приниматься на
веру, и необходимость которых никакая
наука доказать не в состоянии. Добро и
зло, как известно, не научные категории.
Именно поэтому классовые конфликты,
которых Запад тоже не избежал, не
оказались для него смертельными. Именно
поэтому в социальном развитии Запада
наблюдается явная эволюция.
А вот установившиеся марксистские режимы
везде с постоянной закономерностью
приносили одни несчастья. Иногда не
сразу, с некоторой задержкой, но
результат, после краткого периода
истероидной эйфории и энтузиазма, был
"почему-то" всегда один: архаизация
социальной сферы, вождизм, тотальная
коррупция, самодурство, шариковщина и
ложь во всех сферах.
Выяснилось, что марксисты были правы в
деталях, но ошиблись в целом. Ибо без
духа и веры, без осознанного примата
духовного начала над материальным, без
волевых усилий в сторону этических
ценностей –и чечевичной похлебки даже
одного сорта в магазинах не будет, не
говоря уже о других товарах.
Атеизм-материализм учил, что главное -
это материя (товары), что эти товары
нужно созидать, развивать средства
производства и производственные
отношения и одновременно… почему-то быть
альтруистом (т.е. идеалистом). Такая
контаминация не получалось, т. к. сама
природа человека совсем иная. Ведь
материалист – это извращённый идеалист.
Не может долго человек безнаказанно
верить в материю и… жить по заповедям
Божиим. Рано или поздно, но все
жеустанавливается связь между образом
мысли и образом поведения. Поэтому по
законам духовной природы человека и
общества каждый раз наступало не
изобилие, а обнищание населения, а также
финал в виде бегства вождя с капиталами
за границу, как это случается в
банановых республиках. А материя в виде
товаров, вопреки теории, начинала
катастрофически исчезать с прилавков. А
всё потому, что квазинаучная теория была
построена на ложной предпосылке примата
материального начала над духовным.
(Материя – первична, сознание –
вторично. Бытие определяет сознание и т.
д.) Для того, чтобы залатать прорехи
теории, стали привлекать диалектику,
лукавый релятивизм и прочее
идеологическое трюкачество. Но никакие
заклинания и даже три закона диалектики
не помогали. Выяснилось также, что не
вульгарного материализма не бывает.
Существуют физические законы и духовные
законы. Отказавшись от свободы ради
чечевичной похлебки материализма,
коммунизм подписал себе и многим другим
смертный приговор, оказался настоящим
"цианистым калием для народа". Но он всё
ещё теплится в виде левизны некоторых
профессоров на Западе, но это уже
вторичный субкультурный эффект – не
более того. Этих профессоров никакими
коврижками в Северную Корею уже не
заманишь.
Дух первичен – материя
вторична
Экономисты еще долго будут ломать головы
над причинами развития и деградации
хозяйств. Ведь самая главная причина,
влияющая на экономическое развитие,
лежит вовсе не в экономической, а в
этической сфере, которая, как известно,
тесно связана с аксиоматикой, с
моральными ценностями, т. е. с верой, со
смысложизненной ориентацией в целом.
Люди очень различаются между собой: один
готов мать родную за три копейки убить.
А другой готов пожертвовать собой, но
сохранить свои принципы, обрести, в
конечном итоге, перспективу вечности.
Оказывается, что вера в Бога может быть
не только утешением для сирых и убогих,
но и огромным побуждающим факторомдля
сильных. Как писал Макс Вебер в самом
начале своей книги: "Стремление к
наибольшей денежной выгоде само по себе
не имеет ничего общего с капитализмом".
В этом году исполняется сто лет самому
известному социологическому трактату за
всю историю человечества: книге М.
Вебера "Протестантская этика и дух
капитализма". Его гипотеза стала
серьезной альтернативой модному в то
время марксизму, привлекавшему
неглубокие умы своей простотой и
псевдоочевидностью. По М. Веберу - всё
иначе и сложнее. Согласно М. Веберу
христианство – может быть не только
компенсаторным средством при жизненной
неудаче, не вторичной идеологией,
порожденной чьими-то корыстными
интересами, не пассивным созерцанием, а
мотивирующим фактором в активной
жизнедеятельности. Вебер предложил идею:
именно христианство в его протестантской
разновидности сделало возможным
появление современного капитализма,
положившего начало обществу всеобщего
благоденствия, куда сегодня стремятся
люди со всего мира. В центре внимания М.
Вебера – протестантизм со всем его
волевым моральным и аскетическим
пафосом. Это - светское христианство
людей твердой морали, вынесших строгость
христианской морали из монастырей – в
мир, созидание благополучия которого
стало восприниматься как сверхзадача
христианина. Кроме того, кальвинистская
доктрина предопределения побуждала
верующих демонстрировать свою
богоизбранность в успешной
предпринимательской деятельности, в
умножении благ земных. Отсюда –
знаменитая трудовая этика
протестантизма, в наибольшей степени
развитая в кальвинизме (совр.
реформатство). Важно также, что усердный
труд стал цениться во всех сферах сам по
себе, а не только по его результатам.
Была важна именно волевая
направленность. Труд стал пониматься как
христианский долг, а вся жизнь как
служение Высшему началу – Христу.
Осознавшие себя спасенными и
освобожденными от греха Христом,
благодарные христиане развили небывалую
энергию творчества, что, по М. Веберу, и
создало современное западное общество.
Было преодолено
аристотелевско-средневековое учение о
том, что человеку не следует приобретать
больше богатства, чем это необходимо для
достойной жизни, что ему следует лишь
достойно вписываться в универсум.
Избыточность творческой энергии
христиан, а не их корысть – вот что
породило США (самый яркий пример),
которые, в свою очередь, помогли
послевоенным Германии, Японии, Южной
Корее и другим "юго-восточным тиграм".
Какое христианство
лучше?
Как такое оказалось возможным? Могут
спросить: разве христианство не везде
одинаково? Выясняется, что нет. Самые
развитые страны – протестантские, менее
развитые – католические, еще менее –
православные. Вера тесно связана с
мировоззрением, которое определяет весь
стиль жизни. Какова вера – такова и
жизнь. Согласно М. Веберу, на Западе
произошло удивительное сочетание
традиционных библейских этических
ценностей с культурой рационального
продумывания проблем, что породило
социальные действия, направленные на
формирования общего блага. Рациональная
методология была известна и в других
странах, основные этические заповеди
мировых религий примерно одинаковы, но в
Западном христианстве были две важные
особенности: иное понимание личности
(более персоналистическое – отсюда права
человека) и иной тип рациональности
(более универсальный). Это благоприятное
сочетание и создало на библейской основе
знаменитую протестантскую этику.
У католиков есть уважение к личности,
сотворенной по образу и подобию Божию,
есть универсальная рационализация
(философия неотомизма), есть изощренная
правовая и прочая культура, но осталась
психология гармонического вписывания в
универсум, что недостаточно побуждало к
творческой избыточности. Католические
монастыри дали Европе университеты и
много ученых. Следует сказать, что
современные католики многому научились у
протестантов, провели мягкую реформацию
на Втором Ватиканском Соборе (1962-65
гг.), развили социальную доктрину.
Тяжелее всего ситуация у православия:
рациональная методология отсутствует
(вместе с соответствующей философией),
богословских факультетов в российских
университетах не было, концепции
социального действия (термин М. Вебера)
также нет. Библейские ценности, таким
образом, повисают в воздухе, их хватает
в лучшем случае на личную аскезу,
которая со светским трудом (в миру)
никак не связана.
РПЦ МП в 2000г. приняла Социальную
доктрину, где содержится немало
правильных фраз, но не хватает
механизма, который привел бы эту
доктрину в действие. Видно одних
деклараций недостаточно, чтобы от
созерцательного типа духовности перейти
к деятельному. Труднее всего найти
религиозную мотивацию для светской
деятельности. В православных монастырях
трудовая этика часто не уступает
протестантской. Но вся проблема в том,
чтобы и светскую работу понимать как
призвание от Бога.
Россия занимает почти первое место в
мире не только по убийствам и абортам,
что тоже является убийством, но и по
атеизму своего населения. Человек –
единственное существо, способное
поднимать свой взор к небу. Он –
сотворен по образу и подобию Бога. Это
значит, что он наделен свободной волей,
разумом, стремлением к добру. Человек
несет ответственность за творение, т. е.
за окружающую его среду. Если он себя
осознает в таком качестве, то создаст и
трудовую этику и благоустроит мир вокруг
себя.
Итак, материализм как социальная
философия ведет к обнищанию. Идеализм в
форме протестантизма ведет ко всяческому
процветанию. Конечно, христианство – это
более чем идеализм. С философской точки
зрения – это персонифицированный
идеализм, это и новая укрепляющая людей
благодать. Но и того, что сказано, мне
кажется, достаточно, чтобы задуматься о
роли религиозного фактора в истории.
http://www.portal-credo.ru/site/?act=fresh&id=346
|
