ИОАНН-ПАВЕЛ II И РОССИЯ:
СОСТОЯЛАСЬ ЛИ ВСТРЕЧА ?

Закончились 27 лет понтификата Иоанна-Павла II. В субботу Светлой седмицы уже после воскресной вечерни в полном сознании он прошептал губами последнее "Аминь" и предал душу Тому, кто 85 лет назад вложил новую жизнь под сердце бедной польке Эмилии Войтыле, урожденной Кочаровской. И десятки миллионов свечей зажглись на окнах в этот субботний вечер по всему миру. И загудели колокола тысяч церквей. И множество людей не смежили глаз в эту ночь, плача и молясь за упокой нового праведника и заступника. Многие епархиальные архиереи и настоятели храмов распорядились не накладывать черный муар на портреты новопреставленного Папы, выставленные в церквях - столь велико всеобщее убеждение, что он уже услышал вожделенные для каждого христианина слова Господа - "приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира" [Мф.25,34] - и потому выражения скорби излишни.
Но православной России не коснулась эта вселенская скорбь Церкви Сестры. Ни полслова не было сказано с амвонов о кончине Папы на воскресной литургии Крестопоклонной недели. Послание Патриарха было как всегда глубоким и проникновенным, но это было официальное, протокольное послание, также как и роспись митрополита Ювеналия от имени Синода в книге скорби, выставленной в посольстве Государства Ватикан в Москве. Народ узнал о смерти Папы не в церкви, но из телевизора и радио. В светских СМИ о Папе вспоминали в эти дни постоянно. Его приближающаяся кончина, а потом и поминовение всей его жизни - стали главной темой. В светских СМИ, но не в церковной жизни. А жаль.
Жаль потому, что холодность сердца - всегда свидетельство малости любви, а малость любви - верный симптом слабости веры. "По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" [Ин.13,35]. Сейчас было наше время явить любовь.
И хотя явление любви - норма христианской жизни, проекция отношений Лиц Святой Троицы в отношения человеческие, кончина Папы Иоанна-Павла II даёт и вполне светские, вполне рационально осознаваемые причины для выражения любви и скорби, и именно в России. Тем более что это была бы любовь ответная.
Все годы своего долгого понтификата Папа стремился в Россию. Желал облобызать ее землю, припасть к ее святыням. Он объехал почти все страны мира, но в Россию его так и не пустили и при том не власти светские - и Горбачев, и Ельцин, и Путин приглашали Папу. Но президент СССР и президенты РФ, столь бесцеремонные в отношениях своих с народом, подчинились тут ясно выраженной воле Патриарха и Синода, не желавших видеть Папу на своей канонической территории. Но почему Патриарх и Синод не желали видеть Папу своим гостем и гостем России?
А Иоанн-Павел II, несмотря на несколько грубых отказов, жаждал этой встречи с Россией буквально с юношеской страстностью, и, когда стало ясно, что физический его приезд в Россию уже невозможен и по собственным всё возрастающим немощам, и по непреклонной позиции Русской Православной Церкви, он послал себя в бесценном и священнейшем даре, от которого Русская Церковь просто не могла отказаться. Папа вернул нашей Церкви древний Казанский образ Божией Матери, который был его молельной иконой, его главной домашней святыней с самого покушения на его жизнь 13 мая 1981 года. За десять лет до того образ этот, уже почитавшийся по всему Русскому Зарубежью как величайшая, чудом сохранившаяся святыня, был за баснословные деньги выкуплен Центром католической русской церкви Святой Девы Марии Фатимской у частного английского коллекционера и помещен в португальской Фатиме. Когда после выстрелов Али Агаджи Иоанн-Павел был между жизнью и смертью, эту икону доставили ему в домашние покои. Папа говорил многим, в том числе и русским собеседникам - Сергею Аверинцеву, Ольге Седаковой, что именно этой иконе, обязан он своим исцелением. И вот, как последний дар любви, посылает он Казанский образ на праздник Успения 2004 г. в Россию, и в Успенском соборе Кремля после литургии папские легаты вручают икону Патриарху Алексию. Но и тут, в ответ на пламенную речь кардинала Каспера, прозвучали сдержанные, даже холодные протокольные слова благодарности и надежды на улучшение отношений между двумя церквями. Не более того.
Чем же объяснить это непреклонное стремление в Россию Папы Иоанна-Павла II и столь же непреклонный отказ Русской Церкви принять его? Формальные причины отказов хорошо известны и, надо честно сказать, мало серьёзны. Причин две - прозелитизм, то есть переманивание православных в католическую веру, и насильственное отобрание православных храмов униатами на Западной Украине.
Прозелитизм - безусловная фикция. Сами русские архиереи в частных беседах откровенно говорили мне многократно, что переходы православных в католицизм единичны, во много раз чаще происходят переходы в новые протестантские объединения и секты, но тут уж вины Папы нет никакой. Переход православных в католицизм вполне уравновешивается переходом католиков в православие в странах Запада, и этот переход не вызывает возмущения ни у Папы, ни у Патриарха. Свободный выбор свободным человеком своих отношений с Богом - его суверенное право. "Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною" [Мф.16,24]. "Кто хочет"… "Невольник - не богомольник", - говорит старая русская поговорка. Ни за Самим Христом, ни за одной из Его церквей насильно тащить никого нельзя. "Где Дух Господень - там свобода". Прозелитизм же, как церковная политика, был многократно осужден самим Папой: "Надо отказаться от прозелитизма в любой форме и ни в коем случае не допускать никакого давления. В пастырской деятельности, тем не менее, нельзя не уважать свободу совести и право каждого присоединиться, если он того желает, к католической Церкви", - говорил он в послании епископам Европы 31 мая 1991 г. Кто возразит против этого принципа?
Часто можно услышать довод, что Ватикан создал епископские диоцезы (епархии) на канонической территории Русской православной Церкви. Но, во-первых, такие диоцезы были и в Российской Империи, причем на православных по преимуществу ее территориях, и это считалось не экспансией, а естественной церковной практикой - "где епископ - там и Церковь". Во-вторых, никто ведь в католическом мире не возмущается фактом существования епископий православной Церкви, в том числе и Русской, во Франции и Германии, Италии и Австрии, Латинской Америке и Канаде, Великобритании и Ирландии, и целых автокефальных православных митрополий в католических по преимуществу Польше, Чехии и Словакии. Даже и в голову никому не приходит.
Что касается спора между православными и католиками в Галиции - то это давняя распря, где виноваты обе стороны, использовавшие без колебаний, когда была возможность, государственный меч для утверждения своей власти. И беда в том, что последний раз меч этот был сталинским и держал его в руках НКВД. Именно из рук Сталина в 1946 г. приняла Православная Церковь собственность Церкви униатской на Украине. Приняла, не отказалась. А всех недовольных сомнительным этим даром - и униатов и православных - "органы" быстренько сгноили в лагерях или "ликвидировали" иным образом. "На Украине, в Румынии, в Чехословакии местные католические церкви византийского обряда были насильственно и вероломно объявлены несуществующими. Давление, переходившее в насилие, применялось с целью заставить католиков примкнуть к православной Церкви", - объяснял Папа епископам Европы. И разве это неправда? Папа призывал решить разногласия в братском диалоге, тем более что оба "брата" претерпели лишения и гонения от безбожной советской власти. Но диалог не получился.
Достаточны ли эти основания для отказа принять Папу Русской Церковью? На мой взгляд - нет. Они совершенно недостаточны и причина отказа намного глубже. Быть может, она вовсе иррациональна или, напротив, опытно духовно сыскана священноначалием, которое не сочло почему-то нужным объяснить ее православному народу. А может быть за этим отказом - просто страх перед крайними "ультра-православными" силами, исповедующими принцип "осажденной крепости" и готовыми ненавидеть всех и подозревать всех, кто не от них, в том числе и католиков и Папу? Но стоит ли серьезно обращать внимание на этот маргинальный слой, часто черпающий свои мысли, порой сам того не ведая, в "альтернативной идеологии" русского шовинизма, разрабатывавшейся в 1970-80-е годы во всё том же КГБ? - "Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?" [2Кор. 6,15]. Не лучше ли учить народ примером всепрощающей любви Христовой?
Но как бы то ни было, а Папу в Москву не пустили. А почему он так стремился в неё, почему до последних месяцев жизни мечтал о встрече с русским народом? Может быть, он хотел разом обратить всех в католицизм? Ясно, что нет. Папа побывал и в Грузии, и в Болгарии, и на Украине, и в Греции, и никаких массовых переходов из конфессии в конфессию не произошло. Даже единичные - мне неизвестны. Так что суть стремления Папы в Россию не в распространении католицизма. Да, он, безусловно, желал ободрить и воодушевить русских католиков. Но только ли любовь к маленькой русской католической общине влекла Папу на "каноническую территорию" РПЦ? Желание Папы было столь горячим, столь твердым и неотменным, что за ним тоже есть некое иррациональное, а, на самом деле, сверхрациональное устремление. Но это свое духовное устремление Папа не скрывал, хотя и не объявлял о нём на всех углах. Для внимательного же наблюдателя мотивы Папы были прозрачны.
Мистик, имеющий глубокий опыт молитвы, он жил в духовно трудное, искусительное время, в какое и нам пришлось жить - в ХХ веке. Его юность совпала с эпохой крайнего светского национального шовинизма второй Речи Посполитой, шовинизма, при котором католическая вера рассматривалась только как необходимая составляющая национального польского миросозерцания. Он решил всецело посвятить себя Церкви в тяжкие и унизительные для национального достоинства годы нацистской оккупации. Он стал священником, а потом и епископом в Польше подсоветской, когда за отречение от Бога и Его Церкви сулили множество благ, а за честное служение Правде Божьей - скорби, узы и смерть.
Но в этом невыносимом для слабой человеческой воли море страхов и соблазнов ХХ столетия светил католическому мiру свет Фатимы. Там, в далекой Португалии, с мая по октябрь 1917 года являлась по 13 числам каждого месяца сначала трем неграмотным крестьянским детям, а потом уже и десяткам тысяч людей со всей Европы, Богородица. Она показала детям глубины ада и красоты рая и рассказывала, что судьбы мира решаются сейчас в далекой и, безусловно, даже по имени неизвестной детям "какой-то России". Там идет борьба за сердца человеческие между "Сыном Моим и лукавым врагом". Она просила и детей и взрослых, всех христиан мiра молиться за народ России и дала даже правила молитвы по четкам. "Если люди послушаются Моих слов, то Россия возвратится к Богу и наступит мир на земле; но в противном случае она распространит свои ложные учения по всему свету, вызывая войны и гонения на Церковь", - передавала взрослым слова Богородицы крестьянская девочка Люсия. Узнав из газет об этом явлении (а о Фатиме то с ужасом, то со смехом и издевательствами писала вся европейская пресса), пленённый государь Николай II сказал учителю цесаревича Сидни Гиббсу: "Ни один португальский газетчик не додумался бы вложить в уста этой девочки пророчества о России. Зачем им Россия? В Португалии не только эта неграмотная девочка, но и большинство владельцев газет знают о России столько же, сколько мы о них, даже меньше. Кто же мог вложить в уста девочки, наверняка будущей святой, слова именно о России? Ну представьте себе, господин Гиббс, что у нас, скажем, Серафим Саровский стал бы пророчествовать о Португалии, Франции или о Вашей стране. Кто бы его услышал?".
13 октября Богородица объявила детям, что люди не вняли её просьбам, не изменили своих сердец и умов, не обратились с молитвой и покаянным плачем к Богу, и поэтому зло победит в России и многие скорби придут на весь мiр, "но наступит срок, и русский народ вновь обратится к Моему Сыну, и тогда мир вернется на землю".
Католическая Церковь в ХХ веке очень осторожно относится ко всяческим явлениям, чудесам, пророчествам. Большинство из них просто игнорируется как плод больного воображения. Так поначалу было и с Фатимой. Но в месте явления Богородицы множились исцеления, а единственная из трех детей, выжившая после испанки 1920 года, Люсия, став монахиней, продолжала рассказывать о своих всё новых видениях. 13 июля 1929 года она просит Папу Пия XI, чтобы тот "в единении со всеми епископами посвятил Россию сердцу Богородицы, ибо Царица Небесная так повелела передать Святому Отцу Её волю". Папа, что достаточно естественно, проигнорировал призыв экзальтированной португальской монахини. В 1938 г. Люсия предупреждает Папу, что грядет новая страшная война, и чтобы её предотвратить, посвящение России сердцу Богородицы надо сделать немедленно. Авторитет Люсии был к этому времени уже довольно высок. В католическом мире ее знали многие. Многие верили уже и в подлинность Фатимского явления. Но ни Пий XI, ни наследовавший ему в 1939 г. Пий XII соборное посвящение России сердцу Богородицы так и не решились осуществить. Слишком уж этот мистический акт диссонировал с рационально-почвенным духом 1930-х.
Для православного слуха образ "сердца Богородицы" несколько странный. Между тем, повсюду мистики именуют сердцем средоточие человеческой воли, ту точку, в которой делает человек свободный выбор между добром и злом, правдой и ложью. Вспомним Евангелие - "из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления - это оскверняет человека" [Мф.15,19-20]. Погружение ума в сердце, любимый метод молитвы для православной аскетики. Свободное согласие Богородицы на слова архангела стать Матерью воплощающегося Слова- явление совершенной чистоты Её сердца, которое сделало правильный и спасительный для всего человечества выбор в день Благовещенья: "се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему". Посвящение России сердцу Богородицы означало для католического сознания соединение воли русского народа с чистой и благой волей Богородицы, а не с дьявольской волей богоборцев. Но соединение это не произошло тогда ни формально, ни фактически.
Фатимское явление было официально признано Ватиканом в 1967 году, когда в пятидесятую годовщину явления римский Папа, тогда Павел VI, официально посетил Фатиму. Почитал ли как-то особо Иоанн-Павел II фатимские пророчества до покушения на него Агаджи, которое, кстати, случилось 13 мая, в годовщину явления, мне не известно. Но то, что присланная из Фатимы сразу же после покушения древняя русская икона стала причиной его выздоровления и главной его молитвенной святыней, он говорил многократно. На следующий год после покушения Папа едет в Фатиму и долго беседует с монахиней Люсией. 25 марта 1984 года, именно на Благовещенье, он делает то, на что не решился ни один Папа до него - он посвящает Россию сердцу Богородицы. Как поляку Каролю Войтыле не было причин особенно любить восточного соседа своей родины, но как мистик он согласил свое сердце с повелениями Богородицы.
Я не знаю, когда это произошло. Будущий Папа ненавидел и нацизм, и коммунизм и с коммунистическим богоборчеством боролся непримиримо, следуя в этом за кардиналом Польши Стефаном Вышинским. Нынешний рижский католический митрополит Иоанн вспоминал недавно, что в 1975 г. он встретил тогда еще архиепископа краковского Войтылу в Риме и тот его с подозрением в лице спросил "Не смирились ли вы случайно с коммунизмом?" "А это было время, когда все считали коммунизм утвердившемся навсегда" - резюмировал Рижский митрополит.
Кароль Войтыла страстно желал и духовного, и политического освобождения своей родины, порабощенной Советским Союзом. 2 июня 1979 года в первый свой приезд в Польшу в качестве римского понтифика на варшавской площади Победы он провозгласил: "Я, сын польской земли и одновременно Иоанн Павел II, Папа, взываю из глубины тысячелетия, взываю в преддверии праздника Сошествия Святого Духа, взываю вместе с вами - да снизойдет Дух Твой и обновит обличье земли, этой Земли". Он всячески поддерживал борьбу свободного профсоюза "Солидарность" и понуждал робеющих польских епископов не оставаться вне политики, но встать на защиту чести, свободы и достоинства людей и поддержать бастующих рабочих. "Сопротивляйтесь всему, что оскорбляет человеческое достоинство" - учил Папа. Следуя его примеру и призывам преобразился даже старый чешский кардинал Томашек, который на девятом десятке лет становился всё более непримиримым к коммунистическому режиму, утвердившемуся в Чехословакии. В конце 1980 г., когда оккупация Польши армиями стран Варшавского договора была более чем вероятна, Папа обращается с личным посланием к Брежневу, в котором предостерегает советского диктатора от шага, который приведет к "трагическим и непредсказуемым последствиям" и сравнивает возможную оккупацию Польши с советско-нацистской оккупацией сентября 1939 г.
Но непреклонный и жёсткий антикоммунизм Иоанна-Павла II был не антикоммунизмом политическим или националистическим, польским. Это был антикоммунизм мистический. Глубоко пережив откровения Фатимского явления и согласив их с Евангелием и святоотеческой традицией, Папа ясно сознавал духовную суть коммунизма как чистого, рафинированного сатанизма, растлевающего души соблазном и ложью и уводящего людей от Бога на пути ада и смерти. В русской революции он видел новое грехопадение христианской Европы, и православной, и католической, и протестантской её частей. То, что в 1978 году впервые с 1523 года (за четыре с половиной века!) не итальянец был избран Папой и этим неитальянцем стал он, Кароль Войтыла, поляк из коммунистической Польши, не могло не вдохновлять его. Он ясно видел свою миссию - стать орудием Богородицы в освобождении мiра от государственного богоборчества коммунизма. И он знал из откровений Фатимы, что корень этого богоборчества, если угодно, престол сатаны, находится не в Варшаве, а в Москве, и что этот корень будет вырван, престол падет, если сами русские люди, в раскаянии за прошлое отступление от правды, вновь обратятся к Богу. Душа России почему-то стала ключом к христианскому возрождению мiра.
Мессианское призвание Польши, о котором столь пламенно говорили польские поэты и философы XIX века, оказалось теснейше сплетенным с судьбой России - польский народ, освобождая себя от уз советского коммунизма, давал пример и пролагал путь преображению умов людей России. С каким вниманием следили мы все 1980-е годы за борьбой поляков "за их и нашу свободу"! И многого ещё не понимая, ясно видели, что мужество и вдохновение вкладывает в сердца поляков их ?papiez?.
В марте 1985 г., ровно через год после посвящения России "сердцу Девы Марии", генеральным секретарем ЦК КПСС становится Михаил Горбачев. Начинается перестройка. В январе 1988 г. Горбачев произносит в Британском парламенте невероятные слова "В этом году мы (то есть коммунисты! - А.З.) собираемся праздновать тысячелетие крещения Руси".
25 января 1988 г. Иоанн-Павел II обращается с апостолическим посланием "Euntes in mundum" ("Идите по всему мiру") к народам России. В обширном этом послании он провозглашает: "Торжественное празднование Тысячелетия всеми наследниками Владимирова крещения и наше - исходящее из сердечной потребности - соучастие в их радости и благодарении принесут всем - и в этом мы глубоко убеждены - новый свет, способный рассеять мрак тяжелого векового прошлого, - тот свет, что постоянно возрождается и достигает нас в Пасхальной тайне…."
1988 год Папа посвящает Деве Марии. С этого года Русская Церковь обретает свободу. В апреле происходит историческая встреча генсека Горбачева с Патриархом Пименом и митрополитом Филаретом, который, несколько лет спустя, рассказывал, что "Горбачев согласился на всё, о чём мы просили, и допытывался - что ещё нужно Церкви".
1 декабря 1989 г. происходит небывалая, неслыханная встреча. Папа принимает в Ватикане Горбачева, последнего генсека ЦК КПСС. Разговор шел с глазу на глаз, без свидетелей, на русском языке. Горбачев пригласил Папу посетить СССР, рассказал о целях перестройки, о проекте "единого европейского дома" и услышал напутствие: "Если окажутся забытыми фундаментальные этические ценности, судьбы народов могут постигнуть страшные последствия и даже величайшие замыслы и дела могут окончиться провалом". Об этом напутствии Горбачев вспоминал через шестнадцать лет в день смерти Папы.
С тех пор Россия преобразилась духовно. Открылись десятки тысяч церквей, сотни монастырей, многие духовные училища, семинарии, университеты. Число людей, считающих себя верующими с 32 процентов в 1988 г. возросло до 87 процентов в 2005. Ещё недавно богоборческая Россия стала второй, после Польши по уровню религиозности страной Европы. Но Папа в Россию так и не смог приехать, не смог воспользоваться приглашениями трех президентов. Освобожденная Русская Православная Церковь воспретила президентам принимать его. И президенты подчинились.
Но почему так стремился Папа в Россию? Почему он, самый, наверное, авторитетный человек в мiре, униженно просил позволить ему хотя бы на одну ночь остановиться в Казани по пути в Монголию, но и тут получил отказ от русского священноначалия. Быть может, он верил, что его припадание к русской земле поможет полному освобождению народов России от духовных цепей коммунизма, цепей которые сковывают ещё так много сердец и параноидально побуждают, чуть ли не каждого второго, даже и верующего, мечтать о новом Сталине? Быть может, он нёс в своем сердце русскому народу те слова и те молитвы, которые должны были привести к изменению ума, к метанойе, к покаянию - ко всему тому, что и Святейший Патриарх Алексий не устаёт именовать залогом национального возрождения? К чему гадать. Свет Фатимы всё же достиг России. Достиг на Успение 2004 г., когда Иоанн-Павел II передал русскому народу утраченную в безумии революции его святыню - чудотворный Казанский образ.
И свершилось невероятное. Президент Путин через месяц предлагает, и Дума утверждает отмену празднования 7 ноября, дня коммунистического переворота и объявляет национальным праздником, Днём единения, 4 ноября - день церковного празднования Казанского образа Божией Матери. Большевизм символически рухнул. Рухнул свободным волеизъявлением президента и депутатов. Наступило время разгребать обломки. Через месяц рухнул и необольшевицкий режим Кучмы на Украине. Украинцы, первые "наследники Владимирова крещения", с пением "Спаси Господи люди Твоя…" вышли в ноябре 2004 г. на майдан и победили, вернув себе человеческое достоинство, которое так призывал ценить Иоанн-Павел II. Что ждёт нас впереди?
И католическое и православное вероучение равно свидетельствуют, что дела Божии не свершаются на земле без воли человеческой. Потому-то так чтится христианским мiром Дева Мария, что Она свободно, добровольно согласилась стать Матерью Господа Иисуса. Посвящение России Её пречистой воле должно было, по мысли Папы, освободить волю русских людей, связанную в 1917 г. с их согласия сатаной. Внешняя свобода вернулась Церкви в 1988 г. Сможем ли мы, захотим ли, обрести свободу внутреннюю, свободу не по закону, а по совести?
Отвечать на этот вопрос надо нам. Но уверен, что теперь, поддерживая наши устремления к свету и правде, в сонме святых Русской земли молится за нас новый великий праведник и подвижник, епископ Римский Иоанн-Павел, Кароль Войтыла. Любовь преодолевает границы конфессий, и стены исповеданий не достигают небес. Встреча с Россией, которой так и не дали произойти на земле, свершилась на небесах.
Андрей Зубов