Мюнстерский лев
АЛЕКСЕЙ МАКАРКИН
На 9 октября нынешнего года Ватикан
назначил беатификацию кардинала Клеменса
Августа графа фон Галена, одного из
церковных деятелей, смело выступавших
против нацистов. В католической церкви
беатификация – это первый этап
причисления к лику святых, для которого
необходимо признание «героических
добродетелей» кандидата и хотя бы одно
чудо, совершенное по его молитвам.
Решение о беатификации было принято еще
во время понтификата Иоанна Павла II, но
претворено в жизнь оно будет уже при
«немецком папе», что придает этому
событию особую важность. Напомним, что
юный Йозеф Ратцингер был семинаристом в
годы, когда фон Гален прославился на всю
католическую Германию свои
противостоянием нацизму. Безусловно,
будущий папа не мог не слышать о его
деятельности.
Кардинал фон Гален никогда не
принадлежал к числу сторонников
социализма, либерализма или пацифизма.
Он был немецким консерватором и
националистом, выходцем из
аристократического рода; ему вряд ли
импонировали вольные нравы Веймарской
республики. Известно, что после
окончания войны он выступал в защиту
прав немцев, оказавшихся в плену у
союзников. Не был фон Гален и
сторонником поражения собственной страны
в войне, будучи солидарен в этом с
абсолютным большинством участников
заговора 20 июля 1944 года.
Но в историю фон Гален вошел как
человек, который категорически не
принимал тоталитарный фашистский режим,
противоречивший его религиозным
убеждениям. Причем его неприятие режима
не ограничивалось внутренним протестом:
священнослужитель не скрывал своей
принципиальной антифашистской позиции.
Клеменс фон Гален был епископом города
Мюнстер (сан кардинала он получил уже
после войны, за месяц до смерти) – и
немецкие католики за смелость прозвали
его Мюнстерским львом. Его деятельность
в годы нацизма может стать ответом тем,
кто утверждает, что в тоталитарном
обществе человек не может противостоять
злу из-за полной безнадежности такой
борьбы. Что диссидентство является чуть
ли не бессмысленной тратой сил,
поскольку все равно не способно
предотвратить совершение преступлений,
если преступным является само
государство.
Да, фон Гален (как и вся католическая
церковь) не мог остановить репрессии
против евреев, которые начались с первых
дней существования нацистского режима.
Но он публично выступил с резкой
критикой расовой политики гитлеризма,
побудив верующих отказаться от соблазна
присоединиться к большинству, которое в
те годы не видело ничего особенно
плохого в дискриминации евреев в
различных областях общественной жизни. О
печах Освенцима тогда еще не было и
речи, так что люди могли успокаивать
себя тем, что речь не идет о жизни и
смерти, а антисемитизм можно ограничить
некими рамками, ввести в более или менее
«умеренное» русло. Фон Гален уже в
начале существования режима
недвусмысленно дал понять, что
католичество и расизм — вещи
несоединимые. Неслучайно префект
Конгрегации Святого Престола по
канонизации кардинал Хосе Сараива
Мартинш назвал фон Галена «пророком и
надеждой немецкого народа в темные
времена фашизма».
Да, епископ не мог помешать
распространению нацистской идеологии –
отравы, которая навязывалась миллионам
немцев. Но он уже в 1934 году (вскоре
после рукоположения в епископский сан)
открыто осудил языческую проповедь
главного идеолога Третьего рейха
Альфреда Розенберга. К тому времени
Розенберг был рейхсляйтером НСДАП
(что-то вроде секретаря ЦК), то есть
одним из самых влиятельных людей в
окружении Гитлера. Выступление фон
Галена дало многим католикам уверенность
в том, что экспансии воинствующего
неоязычества можно противостоять.
Еще более известен протест фон Галена
против преступной нацистской программы
принудительной эвтаназии – уничтожению
десятков тысяч людей, которые были
признаны «неполноценными», а посему
«лишними ртами» в условиях начавшейся
войны. Гитлер издал по этому поводу
секретный приказ – режим, несмотря на
всю свою преступность, не мог без ущерба
для собственного престижа открыто
объявить об этом злодеянии. Епископ,
получив информацию об убийствах,
демонстративно обратился в органы
юстиции с требованием провести
расследование. Он, разумеется, не
надеялся, что нацистские юристы
привлекут к ответственности Гитлера или
хотя бы исполнителей его приказа. Своим
обращением фон Гален давал понять, что
зловещая тайна раскрыта. Более того,
после заявления в прокуратуру 63-летний
епископ публично осудил насильственную
эвтаназию в одной из проповедей – таким
образом, он показал, что готов
апеллировать к общественному мнению.
Аналогичную позицию занял и один из
видных деятелей протестантской церкви –
епископ Вурм. После этого Гитлер отдал
приказ приостановить действие своего
приказа – многие жизни были спасены.
Смелость в фон Галене сочеталась с
талантом проповедника и полемиста.
Рассказывают такую историю: однажды в
своей проповеди мюнстерский епископ
резко осудил деятельность гитлерюгенда.
Один из слушателей – видимо, нацистский
провокатор – развязно выкрикнул: «У
самого детей нет, а воспитанием
занимается». Фон Гален сразу же
парировал: «Я не потерплю в церкви
нападок на Адольфа Гитлера», который,
как известно, был бездетен. Провокатор
был посрамлен.
Почему же фон Гален, несмотря на свой
демонстративный антифашизм, остался жив?
Погиб же в Дахау католический священник
Бернард Лихтенбург, который в том же
1941 году распространил письмо с
протестом против преднамеренного
уничтожения фашистами душевнобольных.
Представляется, что в условиях войны
нацисты не решились арестовать иерарха
католической церкви, к которой
принадлежали многие генералы и офицеры,
а также и простые солдаты немецкой
армии. Одно дело — бросить в лагерь
простого священника, совсем другое –
епископа и графа, имя которого было
хорошо известно в стране. Кроме того,
режим опасался и волнений внутри
Германии, учитывая высокий авторитет «мюнстерского
льва» среди прихожан его епархии.
Впрочем, есть все основания полагать,
что в случае успешного окончания войны
нацисты вернулись бы к планам
насильственной эвтаназии и вряд ли
оставили бы на свободе ненавистного им
священнослужителя. Кроме того, известно,
что некоторые лидеры нацистов хотели
расправиться с фон Галеном еще до конца
войны.
Клеменс фон Гален был одним из тех
людей, которые дали возможность Альберту
Эйнштейну написать в 1940 году: «Только
церковь целиком и полностью
противопоставила себя кампании Гитлера,
которая хотела заглушить правду… Я
никогда не проявлял большого интереса к
церкви, а теперь я испытываю по
отношению к ней большую любовь и
восхищение, так как лишь она имела
мужество упорно защищать
интеллектуальную и моральную свободу».
Автор — заместитель генерального
директора Центра политических технологий
|